Пахомов Алексей Федорович
(1900-1973)
А. Ф. Пахомов родился в крестьянской семье. Рано
обнаружив тягу к искусству, он на деньги, собранные
благотворителями, приехал в 1915 г. в Петроград. Из-за событий
революции и гражданской войны ученье затянулось, и он закончил его
только в 1925 г. во Вхутеине, но очень быстро приобрел репутацию
зрелого мастера.
Успев последовательно пройти все искусы
современных художественных течений, вплоть до самых крайних, он
стремился соединить широко понимаемую живописную традицию с
завоеваниями искусства XX в.
В красивых по цвету, у тонченных по мастерству,
монументальных по строю полотнах неизменно воплощались возвышенные
представления художника о человеке ("Работница", 1926; "Купающаяся
девочка", 1927; "Крестьянский мальчик" и "Жница", обе 1929;
"Подруги", 1930). Продолжением этих картин стала живописная серия
начала 1930-х гг. "На солнце" ("Сестры", "Купальщица", "У
Петропавловской крепости" и др.), в которой с целомудренной
поэтичностью трактовалась тема обнаженного тела; некоторые из этих
сюжетов он повторил и в литографских эстампах.
Одновременно с живописью и станковой графикой
Пахомов занимался иллюстрированием книг для отдела детской и
юношеской литературы Государственного издательства. Излюбленными
темами художника были жизнь детей и быт русской деревни ("Мастер" С.
Я. Маршака, 1927; "Ведро" Е. Л. Шварца, "Коса" Г. А. Крутова, обе
1929; "Как Саньку в очаг привели" Л. А. Будогоской и "Мяч" С. Я.
Маршака, 1933). Уже в конце 1920-х гг. он оказался в числе лучших
иллюстраторов детской книги.
Главной его заслугой было преодоление
распространенных стандартов условного - кукольно-слащавого или
карикатурного - изображения детей. Его обаятельные персонажи
неизменно отличались психологической достоверностью и социальной
конкретностью.
В первой половине 1930-х гг. усложнившаяся
идеологическая обстановка, в частности кампания по борьбе с
"формализмом", поставила Пахомова в трудную ситуацию: его картины
все чаще и чаще становились объектом нападок. Не желая поступаться
творческими принципами, он решился вообще оставить живопись и даже
отказался от цвета в своей книжной и станковой графике,
сосредоточившись исключительно на рисунке.
Отличное и самобытное мастерство рисовальщика
верно служило ему и в иллюстрациях к книгам ("Бежин луг" И. С.
Тургенева, 1936; "Мороз, Красный нос" Н. А. Некрасова, 1937), и в
литографских эстампах (серия "Ленинградский дворец пионеров",
1939-40). Войну Пахомов провел в блокадном городе, не прерывая
работы, результатом которой явилась знаменитая серия литографий
"Ленинград в дни блокады" (1942-44). Однако в последующих его
произведениях - в серии "В нашем городе" (1945-48), в книжных
иллюстрациях - начали обнаруживаться пугающая сухость и
многословность - результат насильственно внедрявшихся в послевоенные
годы догматических представлений.
Достигший к тому времени высоких степеней
официального признания, Пахомов тем не менее сохранял трезвое
отношение к своему искусству и с началом "оттепели", некоторой
либерализации общественной жизни в 1960-х гг., стал предпринимать
попытки обновить его - вернул в графику цвет и некоторые приемы
своих ранних работ, но серьезного поворота в творчестве совершить
уже не смог.
|
