В Лондоне поставлена пьеса о ветеранах СС в Латвии

В лондонском театре "Ройал-Корт" поставлена пьеса о ежегодном шествии ветеранов легиона Ваффен-СС в Латвии.

Журналист Джон Натан наблюдал за шествием в Риге в День легионеров 16 марта вместе с автором пьесы Алексеем Щербаком и называет это самым спорным мероприятием в календаре стран Прибалтики.

Щербак освещал марш как корреспондент одной из рижских русскоязычных газет. "Язык в этом городе важен", — замечает автор: 700-тысячное население Риги делится, прежде всего, на говорящих по-русски и по-латышски, то есть на тех, кто считает советских солдат героическими победителями фашизма, и тех, для кого русские — оккупанты, с которыми требовалось бороться даже на стороне нацистской Германии.

Щербак написал об этом расколе новую пьесу "День памяти павших", премьера которой состоится завтра в Лондоне. В ней шествие показано глазами русской семьи из Риги, рассказывает автор, и "главный вопрос пьесы — как страна может подвести итог своего прошлого, не воскрешая былых конфликтов".

Автор описывает сбор участников марша на Домской площади: ветераны Ваффен-СС, старики-латыши, которые не могли воевать в рядах Ваффен-СС по молодости. "Улыбчивые подростки, красивые, как актеры сериала "Хор", раздают бесплатные экземпляры свежего номера газеты DDD, корреспонденты которой жалуются на нежелательное русское и еврейское влияние на латвийское общество", — повествует автор. Споры вокруг марша докатились даже до Великобритании: Дэвида Кэмерона критиковали за союз его партии в Европарламенте с европейскими ультраправыми, включая латвийских националистов.

Щербак, подобно Саше — герою своей пьесы, встревоженно наблюдает за тем, что войны нынешних стариков перешли по наследству к новому поколению. В пьесе Аня, 16-летняя дочь Саши, идет протестовать против шествия, а отец советует ей оставаться в стороне от проблемы, расколовшей латвийское общество. Симптоматично, что среди тех, кто выходит протестовать против шествия, практически нет латышей, а среди участников шествия нет русских, отмечает Джон Натан.

"У человека может быть знак СС на мундире, но это не покажет вам, что у него в голове. Солдат — не то же самое, что убийца", — сказал Щербак, когда он и британский журналист наблюдали за шествием. "Такая точка зрения удивит многих, в том числе русскоязычных", — отмечает автор. Но Щербак — отставной спецназовец, воевавший в Афганистане. "Этот опыт, видимо, предопределил его отношение ко всем солдатам, даже старым солдатам Ваффен-СС типа Валдиса, персонажа пьесы", — пишет Натан. Валдис, у которого был реальный прототип, воевал в рядах четырех армий: латвийской, красной, немецкой и советской.

"Для многих латышей независимость неотделима от борьбы против того, что они считают величайшим злом, — господства СССР и России", — пишет автор. От подростков, участвовавших в марше, он услышал: "Если бы Европа была оккупирована СССР, они бы поняли. Оккупация до сих пор не кончилась. Влияние Москвы до сих пор есть". "Вторая мировая война не закончилась", — добавил его друг.

У Памятника Свободе марш начали освистывать. Некоторые демонстранты были одеты в полосатую одежду, как у узников нацистских концлагерей. "На транспарантах перечислены зверства, совершенные в годы нацистской оккупации. 90% из 80 тысяч латвийских евреев были убиты. Говорят, что нацисты завербовали многих убийц в Ваффен-СС", — повествует автор. 77-летний демонстрант Анатолий Григорьев вспомнил, как жил в Ленинграде в годы блокады, в которой участвовали и части латвийских Ваффен-СС. 17-летние Антон и Евгений, русские уроженцы Латвии, заявили, что пришли протестовать против фашизма. По словам Евгения, вся Европа отвергла фашизм, и только Латвия его приняла. У этих молодых людей есть друзья-латыши, но если они увидят их среди участников марша, то перестанут с ними разговаривать. "Внезапно отказ Щербака судить даже тех, кто воевал на стороне СС, кажется одним из самых умеренных мнений из тех, что можно услышать сегодня на улицах Риги", — пишет автор.

"В то время как старые эсэсовцы уходят из жизни, молодежь использует событие в своих собственных политических целях, это самое опасное", — говорит Щербак. По его словам, такова идея его пьесы.