Третьяковка приносит дань памяти дарителей и меценатовВ крупнейшем музее отечественного искусства, возникшем из частной
коллекции и возросшем на дарах благотворителей, - Третьяковской галерее почтили
память Михаила Абрамовича и Маргариты Кирилловны Морозовых. Этим людям галерея
обязана многими шедеврами своей коллекции, отметила в беседе с РИА "Новости"
главный хранитель ГТГ Екатерина Селезнева. По словам Селезневой, дань своим дарителям и меценатам музей приносил и прежде, будет приносить и в дальнейшем. За два года, оставшиеся до юбилея /галерея исчисляет свою историю с 1856 года, когда Павел Третьяков приобрел первую картину русского художника/, здесь пройдет еще целый ряд памятных мероприятий. Это позволит вспомнить если не всех, то большинство из многочисленных благотворителей в вековой истории музея. Воспоминания современников Морозовых и размышления ученых наших дней, а также русская музыка Серебряного века прозвучали на вечере памяти, организованном во Врубелевском зале ГТГ при участии Общества музыкальной культуры имени Марии Юдиной. Великолепным обрамлением послужили висящие на музейных стенах картины из морозовского собрания. Среди полотен, поступивших в галерею от Морозовых, - столь бесспорные шедевры, как "Гадалка" и "Царевна-Лебедь" Михаила Врубеля, "Видение отроку Варфоломею" Михаила Нестерова. Были в этом собрании и другие произведения, ныне хрестоматийные: "Три царевны подземного царства" Виктора Васнецова, пейзаж Исаака Левитана "Свежий ветер. Волга", холсты дружившего с семьей Морозовых Василия Сурикова, а также работы Константина Коровина, Александра Головина, Александра Бенуа и других мастеров. Спустя семь лет после смерти Михаила Морозова /1870-1903/ его супруга исполнила волю мецената и передала 83 холста из собранной им художественной коллекции в Третьяковку. Стоимость подарка составляла миллион рублей золотом - в 1910 году колоссальная сумма. Ныне, разумеется, собрание не подлежит продаже, но его цена могла бы оказаться астрономической. Морозов взялся коллекционировать современную живопись России с 20-ти лет, в 1890-е годы, а вскоре к тому же стал страстным и одним из первых собирателей нового французского искусства. Всего в его коллекции было 60 икон, 10 скульптур и около ста картин, русских и западноевропейских. В завещании Морозов "отписал" их Третьяковке, откуда впоследствии много работ французских авторов /Эдуарда Мане, Поля Гогена, Эдгара Дега, Огюста Ренуара, Клода Моне, Пьера Боннара и пр./ попали в Государственный Эрмитаж. Пушкинский музей тоже стал хранителем сокровищ из собрания Морозов - рисунков Тулуз-Лотрека и пейзажа Ван Гога. Фабрикант-меценат принял участие в строительстве Музея изящных искусств, взяв на себя расходы по устройству Греческого зала, и сделал это, по свидетельству Ивана Цветаева, "легко и скоро, не заставляя и одной минуты просить себя". Члены семьи легендарной "на Москве" семьи Морозовых-Тверских запечатлены на холстах кисти Валентина Серова: "Портрет М.А. Морозова" был едва ли не единственной работой знаменитого портретиста, которую безоговорочно одобрил сам заказчик /чем немало удивил художника, который критически, порой карикатурно трактовал облик и внутренний мир своих сиятельных моделей/. Редким исключением из этого правила служит портрет жены Морозова: красавица и богачка Маргарита Кирилловна, впрочем, на своем веку хлебнувшая горя, изображена Серовым с большой теплотой. Правда, портрет не был закончен из-за внезапной смерти автора, а хранится он не в Москве, где создан, а в музее Днепропетровска. Лучшим из детских образов в русском искусстве нередко называют "Мику Морозова" - созданный Серовым на заре ХХ века портрет сына мецената, в дальнейшем - крупного театроведа и знатока Шекспира, в 1940-е гг. выступившего редактором переводов Бориса Пастернака. Маргарите Морозовой пришлось потерять своих сыновей: старший, Юрий, умер еще юным, но ей довелось пережить и младшего. Обе дочери Морозовых оказались в эмиграции, но сама Маргарита Кирилловна не пожелала покинуть родину, где после 1917 года ее ждали новые лишения. Морозовский дом был национализирован и передан Наркомпросу, бывшая владелица до начала 1930-х гг. жила в его подвальном этаже, а позже была вынуждена снимать комнату за городом. Лишь в конце 1940-х гг. советская власть смилостивилась к "активной деятельнице в области искусства", к слову, в 1905 году открывшей двери своего особняка для нелегальных собраний большевиков, и выделила ей персональную пенсию, а потом и комнату в новом доме рядом с "высоткой" МГУ. Заслуги Маргариты Морозовой, не ограничиваются даром в пользу Третьяковки, с чьим основателем она, кстати, была связана родственными узами. Уже после смерти мужа, вместе с близким ей ученым и публицистом князем Евгением Трубецким, Морозова в 1906 году вошла в число основателей Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева. Заседания общества проходили в морозовском доме, а труды его членов /Николая Бердяева, Павла Флоренского, Сергея Булгакова и др./ печатались в издательстве "Путь", основанном в 1910 году на средства Морозовой. Большую материальную поддержку оказала она Александру Скрябину, в трудный для композитора момент предложив давать ей уроки, финансировала концерты русской музыки в Париже, устроенные Сергеем Дягилевым в 1907 году. Наконец, эта одаренная пианистка много сделала по линии Русского музыкального общества, состоя в дирекции его Московского отделения. Проживший всего 33 года потомственный почетный гражданин Михаил Абрамович Морозов, наследник громадного состояния, был фигурой неоднозначной, но яркой и неординарной. Он был среди первых представителей московского купечества, кто окончил Московский университет, где учился на историко-филологическом факультете вместе с будущим военным министром Временного правительства А. Гучковым. В юности будущий меценат пробовал свои силы как лектор университета и автор историко-публицистических эссе - их он издавал на собственные средства под псевдонимом "Михаил Юрьев", нередко выдерживая жестокую критику. С 1895 года Морозов стал директором Товарищества Тверской мануфактуры, но больше, чем коммерцией, занимался общественной деятельностью: был гласным Московской городской думы, председателем Московского купеческого собрания, почетным мировым судьей. Вклад Морозова в благотворительность переоценить трудно: он входил в Постоянную комиссию Московского Совета детских приютов и других благотворительных учреждений, был казначеем Московской консерватории и одним из директоров Русского музыкального общества, поддерживал Строгановское училище, много жертвовал в пользу бедных. Являясь старостой Успенского собора в Кремле, вносил
крупные суммы на его нужды, включая исследования и реставрацию храма. Наконец,
щедрые пожертвования Морозова помогли создать при клинике Московского
университета на Девичьем поле первый в России Институт злокачественных опухолей
- меценат выступил одним из учредителей важного для отечественной медицины
лечебно-исследовательского центра.
|
